В главе рассматривается тема революции через характеристику Ленина и системы образов Фёдора Михайловича Кускова и его сыновей. Их поведение и высказывания дают возможность наглядно представить себе авторские идеалы и всё то, что он не приемлет, так как с их точки зрения показаны основные события произведения. Тема революции является центральной в романе, ей пронизано всё существо произведения. Сцены, эпизоды позволяют осмыслить события начала 20-ого века в России. Разрушение царской России с её многовековым укладом и добрыми традициями, потеря Родины и попытка воскрешения и сохранения пронизывают весь текст. Фраза Тома, одного из героев произведения, является духовной формулой и звучит следующим образом : “-Свет во тьме светит… И Тьма его не объят…” Система ценностей Тома, воспитанного в семье социалистов, и, получившего от проститутки Евангелие, схематично предопределяет поведение ключевых героев романов, посвящённых революции. Сама философская концепция мира П.П.Краснова заключена в одной его речи:

«- За Царя, - тихо сказал он. - Я сам дошёл до этого. Никто мне этого не говорил. Схема жизни людей должна быть проста. И чем проще она, тем счастливее люди и лучше им живётся. Царь Небесный на небе с подчинёнными Ему силами, и Царь на земле с подчинёнными ему народами. Когда будет царь – не будет грызни партий и этой мерзкой мышиной суеты. Тогда можно будет работать. Глупость уйдёт. »(4. 50)

Тема мученичества и духовного подвига противостоит последствиям революции. Сохранение Божественной иерархии внутри себя становится определяющей для героев произведения.

П.Н.Краснов раскрывает духовный смысл революции и её лидеров.

“ Вещью, во тьме приходящею, явился к нам Ленин. Кто он такой? Порождению дворянин. По образованию и воспитанию гимназист и студент. Он оторвался от России, ушёл за границу, в книжную работу. Он ушёл от семьи и товарищей и научился презирать людей. Им овладел бес…”

Однозначны типажи действующих лиц (рядовые революционеры, сотрудники НКВД) сменяются более сложными (вся семья Кусковых). Революция поделила Россию на красных и белых: брат пошёл на брата, сын против отца… В этом заключается трагизм тех событий. Такое положение усиливается ещё тем, что без Государя те и другие, а нового можно обрести только в легендах, подобных циклу о возвращении короля Артура.

Краснов говорит о том, что по-православному мировоззрению человек обладает бессмертной душой, поэтому Русь легендарная может воскреснуть, так как находится в загробном мире, Царствии Небесном.

Формально определить линии повествования необходимо для раскрытия темы революции. Сюжет строится методом перехода от одного из Кусковых к другому. Каждый из них воспринимает одни и те же события революции по-своему. Реальность отражает бесконечную трагичность и разрушение, связанное с рядом смертей: Тома, Светика Кускова, Венедикта, Фёдора, Ипполита, Липочки, Наталии …

“Тело Наталии умерло. Её глаза видели в светлом видении лестницу, ангелов и Богоматерь, склонившуюся к ней и простиравшую руки навстречу. И это было последнее, что видели её земные глаза. Они плотно сомкнулись, и тело её, прекрасное и истерзанное, лежало неподвижно на смятых загрязнённых простынях. И Наташа уже не чувствовала его. Она не знала где оно. Но своё “я” своё она чувствовала: сначала неясно, как бы в забытьи, потом яснее.

В необъятном просторе, в голубом эфире точно колыхалась она, уносимая к свету незримому”.

Тема революции предполагает наличие контраста, конфликта, антитезы, двух полярных сторон в любом ракурсе рассмотрения: “…и тело её, прекрасное истерзанное, лежало неподвижно на смятых загрязнённых простынях”.

Текст пронизан очень жёсткими картинами зверя в человеке. Подчёркнутый физиологизм сцен служит иллюстрацией власти тёмных сил.

“…-Покличь-ка, кого из арестантов уголовных посмирнее, отнести женщину в мертвецкую. А вы, товарищи, снег разгребите, ишь накровянила, сука. Не хорошо! Политические на прогулку выйдут, увидят.

-Пусть видют и понимают,- злобно сказал белобрысый,- это им не царизм, а рабочее крестьянская власть”.

П.Н.Краснов правдив во всём даже в том, что признавать очень горько, так как даётся завуалированная критика политической ситуации в стране времени Николая II .

“…Дед говорил: в 1829 году … В Аргентине было слабое, безвольное правительство. Было увлечение свободами. Так, недавно по Франции пронеслась революция, бонапартизм, наполеонизм, и отголоски этого нашли отклик в Аргентине. И мистицизму было место, и в “вольные каменщики” записывались, и мужи света, вместо того чтобы править, говорили речи, разговаривали, убеждали, боялись арестовать, посадить в тюрьму, послать на каторгу. Это были дни идеальных устремлений, мечтаний создать какую-то новую, сладкую жизнь, где всем было бы хорошо.

…….

-Со всем как у нас, - сказал Игрунька.”

Этот ответ проходит лейтмотивом, повтором через весь рассказ Моринго. Подчёркивается, историческое освещение главных причин революции: мистицизм, «вольные каменщики», увлечение свободами.

За этой эвфемизацией скрыта боль.

Тема революции получает освещение с самых разных сторон, с различной степенью удалённости в пространстве и времени. Падение царской России оказывается неслучайным. Множество закономерностей сведено в одну.

Главными героями являются члены семьи генерала Фёдора Михайловича Кускова. Все они очень разные, но тяга к православной традиции объединяет их.

Революции является катализатором, который помогает определить истинную систему ценностей. Проблема правильного выбора служения в красной армии ради спасения жизни жены Наташи для Ф.М.Кускова или белой для спасения души преобладает. Православная, монархическая Русь перестаёт бытъ реальной объективно, но становится, подобно Китежу, предметом вечного поиска. Верность такой России остаётся в сердцах героев произведения.

Семью Кусковых отличает активное участие, противоборство разрушениям революции, прежде всего в самих себе, в собственной системе ценностей и в окружающих. Обращение к фольклорной традиции присутствует и помогает уловить прерванную связь поколений. Вводится через антитезу понимания России.

“… Les popes, les moujiks, la wodka, la Katienka … Ах, как хорошо! Ces villains sauvages” (Эти мерзкие дикари (фр.))

( Светик) Кусков поёжился и отошёл от окна. Неужели ничего больше не осталось?” Здесь отражено представление о России в качестве дикой страны без великой культуры.

“……………………………………………………………………………………

Дон детей своих сзывает

На кровавый бранный пир,

К туркам в гости снаряжает,

Чтоб добыть России мир …

Со всех концов стали примыкать голоса. Загудели октавой, как шмели, басы, и старая песня донская потрясла стены монастыря.

-Так ведь было же это, господа! Ужели же мы не дождёмся, что будет снова – и мир, и слава, и честь русская, и честь донская?”

……………………………………………………………………………………..

Память поколений, добрые отношения и попытка восстановить их утрату после революции… Осмысление этих значений, прочувствование раскрывается внутри самих героев.

Заграница при всей богатой палитре не имеет для чужестранца приюта души. Для Кускова и его сыновей обретение Родины составляет суть исканий. Все они очень разные, противоречивые в своих портретах и биографиях. Революция создала условия, обстоятельства исключительные для выявления духовной прочности без Родины и Государя. Система их ценностей подвергается воздействию внешних испытаний, искушений. Борьба за собственную душу с силами зла составляет всю ткань произведения.

Для раскрытия темы революции, а показана она с позиции самого Ф.М.Кускова и его сыновей, необходимо обратиться к каждому из них отдельно.

Со Светика Кускова начинается произведение. Показ действительности от его имени определяет главную модель рассмотрения персоналий: все они служили при Государе в войсках и боролись с врагами своего государства и знали, что им делать в той жизни, но пришёл тот день, когда к власти в стране пришли враги, армия, страна, вера – всё, во что верили и чему служили, перестало существовать. При подобном положении вещей осталось желание бороться за свою историю, нравственные идеалы, религию, семью, душу, культуру, страну, от которой осталось только географическое место. Реализация этого желания стала мотивом для действий всей семьи, так как в данном романе опорной точкой служит защита семейных ценностей, как основы общества.

“…- бывший русский, бывший офицер – гвардеец, бывший доброволец Деникина, бывший врангелевец, бывший галлиполиец, бывший чернорабочий на лесных заготовках в дебрях Югославии, а теперь … Он не знает и сам, что он. Вернее всего – белый раб, ищущий покупателя. Едва ли – не бывший человек.” Только во время революции подобные метаморфозы становятся нормой. Появляется феномен русской дешёвой рабочей силы. С этим столкнутся все Кусковы. Однако звания и военная карьера продолжают действовать и в этой жизни: дорогие рестораны, богатые знакомые – постоянная двойственность, порой театральность. Постепенно проступает значение Парижа в его историко-культурном плане: революционное прошлое, двойственность, храмов. Последнее позволит объяснить главное.

“И Madeleine в окно гляделась не строгостью христианского храма, а, скорее, тонким сладострастием античного капища”. Те персонажи, которые были материально благополучны, интересовались только развлечениями, о России говорили, но не думали. Светик противопоставил себя этим развращённым душам, и, запутавшись в своих отношениях, кончает жизнь самоубийством, что не было предусмотрено правилами смертельной игры.

Эта короткая и трагичная линия произведения даёт один из возможных сценариев противопоставления себя действительности. Не все герои выдержат испытание жизнью после революции.

Игрунька Кусков.

Сыновей у Ф.М.Кускова было три, и у всех разные жизненные сценарии.

“ Когда же на плечах девятнадцать лет, когда знаешь, что высок, строен, гибок, изящен и красив,- жизнь улыбается и сквозь чёрные тучи революции. Смерть и муки окружающих кажутся лишь острой подробностью интересного времени, посланного Богом. И всё весело, всё радостно, как погожий весенний день”.

Так раскрывает П.Н.Краснов характер героя. Если в жизнеописании Светика присутствовал элемент декадентства, то в данном случае можно увидеть авантюрный склад сознания: женщины, вино, подвиги, приключения, экзотика путешествий, тяга к России. Игрунька Кусков очень яркий и динамичный, и революция не смогла сломать его задор, волю к жизни, жажду к возвращению других персонажей из нигилизма и незнания былой армии и государственности.

Тема революции в части произведения, связанной с Игрунькой Кусковым, и его жизненный сценарий отображают его, что и раскрывает цель работы.

Его портрет, описание обстоятельств скитаний, персонажи, окружавшие в тот или иной период – всё полярно, контрастно. В самых сложных ситуациях видна душа героя, преданного монархической России, способная заразить этим окружающих, какими бы они не были.

“В толпе диких матросов-русских, турок и грузин, большевиков, социалистов, анархистов – простой сволочи, утратившей человеческое подобие, с мозгами, затуманенными грошовыми социалистическими брошюрами, он вскакивал со стаканом вина на стол, стучал ножом по стеклу и, блестя потемневшими глазами, кричал:

- Да здравствует великая Россия! Да будет с ней снова Государь! Ура!

И “ура” гремело по харчевне.

- Пойте, сволочи, пойте, негодяи, падшие люди и девки, пьяными, паршивыми устами “Боже, царя храни”. Будьте хоть на миг людьми, а не скотами.

Нестройное пение раздавалось в притоне ”.

Контрастность и энергичность возводят к древнейшей традиции, но описываемые автором события имеют больший трагический заряд. Здесь доминирует не эпичность прошлого, а реалии заложенные революцией. Поэтика образа конкретна и наглядна в сопоставлении с Гомером.

“ “ Гнев, богиня, воспой Ахиллеса, Пелеева сына ...”

Бледными казались ему подвиги Ахиллеса. Жалкими и наивными странствования Одиссея. Ахиллес не знал аэропланных бомб, пулемётного огня и газовых бомб, пулемётного огня и газовых атак. Во времена Трои у пленных не сдирали кожу с ног, вырезывая лампасы, не снимали кожаных перчаток с рук. Троянский конь была хитрость, на которую большевики не попадутся. И те, кто идёт к большевикам, думая, что они сыграют роль троянского коня и принесут к большевикам заразу и разложение,- просто попадают “к стенке”…Одиссей не ходил в шторм на парусно-моторной шхуне “Фортуне”, не сбивал паруса при раскачке мачты в восемьдесят градусов. Подвиги Одиссея перед подвигами его, Игруньки, казались ничтожными. Только не родился ещё Гомер, могущий воспеть гекзаметрами дела и гнев на большевиков – Игоря, Фёдорова сына!.. ”

Героический пафос даёт полный портрет Игруньки Кускова с его сложной и красочной судьбой, где герой авантюрных, приключенческих романов путешествий становится принадлежностью документальных событий, где реальность фантастична, а не субъективная воля писателя.

Роман строится по принципу изменения эмоционального ряда в зависимости от выбранного жизненного сценария в любом фрагменте текста, важно только определить с позиции какого героя показан отрывок. В соответствии с внутренним миром строится и динамика внешних событий: Игрунька активен, подвижен и весь событийный ряд, связанный с ним, становится таким же. Подобное связано и со всей семьёй. Исходя из этого, меняется насыщенность описания исторических событий: чем больше скорость, тем больше насыщенность событийного ряда. Иногда скорость связана, бывает с географией нахождения героев: подробное или беглое описание. Акцент в этом романе автор ставит на события, начиная с августа 1917-го г. в центре России и двигается по пути «белого» отступления, после смерти Наташи и всей семьи сестры-социалистки Ф.М.Кускова Липочки описание событий в Петербурге заканчивается. Последствия революции показаны с позиции разных темпераментов внутри семьи. Характеризуя Игруньку, получает оценку весь пласт повествования, связанный с ним.

Олег Кусков, третий сын Ф.М.Кускова, воплощает самую важную духовную основу романа. Только он продолжает бороться с большевиками и раскрывает сущность Ленина и революции, раскрывает её сакральное значение. Остальная часть произведения служит лишь иллюстрацией. Система ценностей Олега воплощает идею романа и позицию автора. Он представляет самое светлое, житийное, близкое вере во всех своих проявлениях, далёкое от житейской и мирской суеты, и видит смысл только в святом воинстве, отстаивающем право на православие. Он приближен к Богу и часто служит посредником в общении с Ним остальных персонажей.

“ – Проклятое время, - воскликнул Игрунька …- Всё погибло. И церковь погибла, и Бога нет у людей.

Едва шевеля мокрыми, потрескавшимися, припухшими губами, сказал Олег:

- Созижду церковь Мою, и врата адовы не одолеют её …

Пошёл вниз к морю. Игрунька побежал за ним. Де Роберти остался у кофейни.

- Олег …ты …святой … что ли?

- Нет”.

Революция и те, кто её поддерживает, представлены врагами, с которыми невозможно перемирие, пока они не признают нового Государя.

Воинство Олега сохранило в себе веру и силу противостояния злу при условиях жизни, равных каторге. “…эти люди производили странное впечатление. Они шли в порванных, замазанных лесной сажей ботинках с торчащими наружу пальцами, в штанах, засыпанных опилками, падающей походкой людей, падающих от усталости. Но голоса их звучали бодро, эхом отдаваясь о скалы горных хребтов”.

Сила духа и идеи в противоборстве с революцией, как злом и искушением. Отношение к Ленину и смуте здесь самое резкое, с полным осознанием своей мощи и превосходства в вере. Видна казаческая православная традиция, имеющая многовековую историю, уходящую корнями в былинную Русь князей киевских.

“ – Много казаков святых нонче будет. А то не было вовсе.

- Не было? А Егорий Победоносец не казак? Завсегда с пикой отображён.

- А Димитрий Донской? Прямо и указано – Донской”.

Образ Олега несёт основную идею произведения, которая сводится к эпилогу, напоминающему по своему эмоциональному ряду “Апокалипсис”. Поэтика здесь обращена к древнейшим славянским источникам: “Слову о полку Игореве”, былинам, ведам.

“Ещё развевались красные знамёна над поверженной навзничь родиной, … Но уже глухая месть подымалась в русских сердцах. Месть детей за отцов. Месть сыновей за мать – Россию … Месть верующих за поруганную церковь. Месть детей за отцов. Месть сыновей за мать-Россию. Месть людей за издевательство над всем человеческим.

Вещая, древняя Дева-Обида била незримыми крылами над Русской Землёй. И в трепете чуяли сердца, как близится с каждым часом та месть, что превыше всякой человеческой мести:

М е с т ь Б о г а!!!

Фёдор Михайлович Кусков, Отец семейства, раскиданного революцией по всему миру. В романе с ним связано размеренное повествование, иллюстрирующее рассматриваемую тему. Он в разговоре с Томом не смог получить ответа в выборе служения красным ради сохранения жизни родственников, но позже жена его убедила, что главное заключается в спасение собственной души. Семья Кускова обретёт победу над искусом революции только на том свете, что видно из предсмертного видения Наталии, цитировать которое излишне, так как там описывается предназначение каждого из семьи Кусковых.

Шёл страшный 1918 год.

…………………………………………………………………………………………………………………….

В эти часы в Фёдоре Михайловиче шла внутренняя работа. Как бы двое спорили в нём. Один задавал вопросы, а другой, разумный, но и жестокий, отвечал на них. И когда начинали они спорить, уже нельзя было заснуть. Ничто не помогало. Ни троекратное чтение “Отче наш”, ни бесконечный счёт. Спорщики не умолкали. Вопросы оставались без ответа”.

Роль отца семейства и философа связывает всё произведение, даёт возможность осмыслить и прочувствовать разных персонажей, хоть что-то понять в смуте. За его метания и искания расстрелять хотят и красные, и белые, но всё складывается иначе. Изучение этих двух сторон, дало выводы, дающие больше вопросов, чем ответов.

“… И томилось в тёмной и тесной комнате время, отбиваемое ударами маятника. В ужасе стоял Фёдор Михайлович. Ему казалось, что с каждым ударом маятника уходила из него жизнь.

“ Так-так - слышалось ему, -так-так, или ты поступил, как малые сии, или ты – так-так … Ты не исполнил своего долга. Так-так … Долг … Государь … Отечество … Где всё это? Так … Так”.

К концу жизни осмысление жизни у Фёдора Михайловича находилось на самом пике. Всё произведение построено на становлении его осмысления революции. Искупление самой большой ошибки – службы генералом красной армии. В этом заключается перелом в изменении его системы ценностей, что приводит к однозначному толкованию революции, которое отражено в философии Олега.

“ Фёдор Михайлович таял на глазах у всех, и немец-доктор не мог объяснить причины его увядания.

- Тоска, - сказал он. – Болезнь чисто нервная. Душевная болезнь … Русская болезнь … ”

“ Сам не прощал себе… Не мог себе простить. Но ждал оправдания беспомощно и безнадёжно.

Олег встал, подошёл к окну. Стал виден весь.

Тихо сказал Олег:

- Люди … и Бог тебя простят. Ты - не соблазнитель. Ты – жертва …

Ровный полил дождь. Стремительный, освежающий. Дохнул чистотой небесной, запах далёких полей принёс с собой, душистой водой звонко забарабанил по крышам и каменным подоконникам, зажурчал струями из сточных труб”.

Прощение от греха революции избавляет Федора Михайловича от былой тяжести. Осталось только одно: “– Я, отец … ни там …” Это остаётся за пределами произведения.

Критика цитаты.

Данный фрагмент из романа «Понять — простить», кстати, сразу же был выделен и критиками эмиграции, чутко уловившими, что здесь, в немногих словах, проговорена крайне важная для Краснова историософская идея одна из важнейших его идей в пореволюционную эпоху.

Итак, один из героев романа мечтает о желаемом варианте русского будущего:

«Мне кажется, что скоро будет день, когда во главе какого-то идеального вооруженного отряда честнейших, благороднейших и смелых людей явится он (великий князь Николай Николаевич.) в Петербурге. А потом в Петербурге, в здании военного округа, за столом, накрытым зеленым сукном, сядет он на председательском месте, и по одну сторону от него сядут генералы Деникин, Юденич, Кутепов, Миллер, а по другую — Надежный, Цуриков, Буденный, Лебедев, Шейдеман, Каменев... И начнется деловая работа, чуждая партийных выкликов и демагогических речей... Когда явился Наполеон, он произвел в маршалы Даву, Нея и других деятелей революции, санкюлотских вождей. И они стали ревностными слугами императора Наполеона... Если Цуриков, Буденный, Каменев и Лебедев, если Врангель, Деникин, Юденич, Миллер, Кутепов — русские, то они с именем великого князя, а потом царя, которого он укажет, сметут всю нечисть, налипшую на Кремль, и создадут великую Россию».

«Фантазия вперемежку с предательством, кощунственное братание с кровавыми полководцами врага, — скажут (и говорили не раз). Другие обнаружат в этих «идеальных» грезах элементы своеобразно преломленного евразийства. Но мало кто заметит главное: строительство новой России (а не возврат к старой!) есть, по Краснову, во-первых, «деловая работа» по созиданию обновленной монархии; во-вторых, это «работа» общерусская и внепартийная, под водительством русского августейшего лидера, опирающаяся на традиционные ценности России, которые — а вовсе не лозунги Интернационала — могут быть равно дороги и «красным», и «белым». Такой путь преодоления Смуты предполагает, с одной стороны, признание закономерности свершившегося, провиденциальной сущности падения Исторической России; с другой же решительно опровергает модную либеральную теорию «черных дыр» в русской истории: Краснов убежден, что никаких «дыр» нет и в помине, что наша история непрерывна, и пусть наступивший советский ее период есть период неслыханных мук и извращений, но это — ее, истории, несомненное продолжение, развитие, а далее — уже на новом уровне — возможно воссоздание исконной государственности.

Парадоксально, но, тем не менее, факт: вышеупомянутые мысли Краснова, непримиримого врага Советской власти (в том виде, как она воцарилась и окаменела) и лично Сталина, явственно перекликаются с государственными идеями, которые проводил в жизнь «вождь народов» в 1940-х и начале 1950-х годов. Здесь и так называемый «империализм», и подчеркнутое уважение к русскому народу, и признание вечных ценностей этого народа (восстановление патриаршества, реабилитация героев прошлого и т.д.), и привлечение эмигрантов-«возвращенцев» к обустройству Отчизны («зеленое сукно»), и многое другое. На практике эти идеи воплощались противоречиво, с массой преступлений: например, многие из поверивших и вернувшихся на родину изгнанников очутились не за «зеленым сукном», а в Сибири; из этого, однако, не следует, что не было самой тенденции. А наличие такой тенденции сызнова утверждает мысль о непрерывности русской истории, в незримых глубинах преемственной, вынуждающей даже заклятых (внешне) врагов, исповедующих (вроде бы) полярные методологии, подчиняться духу этой истории и действовать в соответствии с этим духом, то есть схоже, в невольном всегда осознаваемом) согласии »!

«Эмигрантская печать о цитате».

“ Кощунство, соглашательство, примиренчество — скажут многие. Но, может быть, и нет другого пути для прекращения в корне гражданской войны и воссоздания из Белой и Красной армии одной — Русской армии, без которой немыслимо восстановление России. Сломать кроваво-красную перегородку, искусственно созданную III Интернационалом между двумя частями русской армии, сорвать красную тряпку, разделяющую русских людей, и объединить их под старыми национальными знаменами — это такая великая цель, ради которой можно пойти на все жертвы.

Новый роман П. Краснова так же интересен, как и предыдущие, уже известные нашим читателям. Помимо чисто эстетического удовольствия, при чтении он рождает много мыслей о больных, волнующих вопросах, о которых пора подумать”.

“В романе выведены большевики во главе с «властителем Петербурга Моней Апфельбаумом» — Зиновьевым (который, впрочем, не Моня и не Апфельбаум). Им противопоставлены монархисты. Среди них особо отметим ротмистра Бровцына. Положительная героиня романа аттестует его так: «Он — образчик той нравственной порядочности, той душевной опрятности, какой некогда блистало наше офицерство. Его ничем не купишь. У него, как у Бога, нет на лице зрения, у него только, правда». Этот богоподобный монархист имел обыкновение собственноручно расстреливать пленных коммунистов, при чем говорил: «Они изменили Государю моему, они продали Родину жиду, они отдали души свои дьяволу, пусть Бог их рассудит». И «щелкали по затылкам выстрелы, и тихо, усталым голосом, говорил Бровцын вахмистру: «Прибрать эту падаль, чтобы не воняла». В связи с симпатичным образом усталого ротмистра читателя, быть может, удивит кроткое заглавие романа: «Понять-простить». Но оно, по-видимому, относится лишь к частному случаю: можно ли, поняв, простить честного офицера (генерала Федора Кускова), который пошел в Красную армию, на службу к «Лейбе Бронштейну»? Ответ не совсем ясен, но, кажется, простить можно, если офицер своевременно перейдет в лагерь монарха— и не какого-нибудь, а непременно «Миколая Миколаевича». Это имя, — говорит один из самых симпатичных героев романа, — «не знаю почему (оценим это прелестное «не знаю почему», за которое Николай Николаевич едва ли поблагодарит генерала Краснова)... на устах у всех». И герой мечтает о том времени, когда в Петербурге в здании Военного округа, Николай Николаевич сядет на председательском месте, «и по одну сторону от него сядут генералы Деникин, Врангель, Юденич, Кутепов, Миллер, а по другую — Надежный, Цуриков, Буденный, Лебедев, Шейдеман, Гарф, Каменев. И скажет Великий Князь: «Генерал Каменев, сделайте доклад о составе, расположении и устройстве того, что было Красной армией». Дай Бог генералу Краснову написать еще четырехтомный роман под заглавием «От Красного знамени к Двуглавому орлу». Но зачем же, однако, так себя утомлял ротмистр Бровцын?..

Руководители Госиздата, если б были умные, могли бы перепечатать и распространить по России эту книгу.

Генерал Краснов не так давно своими «Воспоминаниями» показал, что он человек способный и неглупый. Он, вероятно, сам знает цену своему художественному произведению. Неужели ему не совестно выступать с книгой, достойной глубокомыслия лейтенанта Моринаго? ”

Каждый из членов семьи противостоит последствиям революции по-своему в произведении, и через это раскрывается суть переворота. Характеристика Ленина и сакральной сущности большевизма подводит к идее необходимости борьбы физической и духовной Олега и его воинства. Роман выстроен через определение смысла существования в новой действительности, который заключается в противостоянии и сохранении семейных ценностей до победы и возвращения на Родину.

<Оглавление